На западном фронте без перемен
Мы шутим не потому, что нам свойственно чувство юмора, нет, мы стараемся не терять чувства юмора, потому что без него мы пропадем.
Предаваться унынию можно лишь до тех пор, пока дела идут еще не совсем скверно.
Лишь в лазарете видишь воочию, что такое война.
Dem wahren Schrecken des Krieges lernt man erst im Lazarett kennen.
Возвращение
Кому не везет, тот и в носу ковыряя, сломает палец.
Кто лишен возможности стрелять, тому на многое рассчитывать не приходится.
Быть может, только потому вновь и вновь возникают войны, что один никогда не может до конца почувствовать, как страдает другой.
Три товарища
Одиночество легче, когда не любишь.
От принципов необходимо иногда отступать, иначе они не доставляют радости.
Prinzipien muß man durchbrechen, sonst machen sie keine Freude.
— Готтфрид Ленц
Жизнь слишком длинна для одной любви.
Das menschliche Leben ist zu lang für die Liebe.
— Роза «Железная кобыла»
Брат, жизнь — это болезнь, а смерть начинается уже с рождения.
Brüder, das Leben ist eine Krankheit, und der Tod beginnt schon mit der Geburt.
— Фердинанд Грау
— Но ты не должна меня ждать. Никогда. Очень страшно ждать чего-то.
Она покачала головой:
— Этого ты не понимаешь, Робби. Страшно, когда нечего ждать.
»Du sollst aber nicht auf mich warten. Nie. Es ist schrecklich, auf etwas zu warten.«
Sie schüttelte den Kopf. »Das verstehst du nicht, Robby. Es ist nur schrecklich, nichts zu haben, auf das man warten kann.«
Пока человек не сдаётся, он сильнее своей судьбы.
Solange man sich nicht ergibt, ist man mehr als das Schicksal.
— Роберт Локамп
Чем меньше человек заботится о своем душевном состоянии, тем большего он стоит.
Je weniger Selbstgefühl ein Mensch hat, um so mehr ist er wert.
— Готтфрид Ленц
Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником — когда видишь, что делает из неё большинство людей.
Melancholisch wird man, wenn man über das Leben nachdenkt — zynisch, wenn man sieht, wie die meisten damit fertig werden.
— Фердинанд Грау
Настоящий идеалист стремится к деньгам. Деньги — это свобода. А свобода — жизнь.
Ein echter Idealist strebt nach Geld. Geld ist gemünzte Freiheit. Und Freiheit ist Leben.
— Роберт Локамп
Человек без любви всё равно что мертвец в отпуске.[1]
Ohne Liebe ist man doch eigentlich auch bloß 'ne Leiche auf Urlaub.
— Роберт Локамп
Жалость самый бесполезный предмет на свете. Она — обратная сторона злорадства.
»Mitleid ist der nutzloseste Artikel, den es auf der Welt gibt«, sagte ich ärgerlich.»Es ist die Kehrseite der Schadenfreude, das sollten Sie wissen.«
— Роберт Локамп
Женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.
Ich fand, daß eine Frau einem Mann nicht sagen sollte, daß sie ihn liebte. Sie bekam nur strahlende, glückliche Augen, und damit sagte sie mehr als mit noch so vielen Worten.
Настоящая любовь не терпит посторонних.
Richtige Liebe verträgt keine Leute.
— Роберт Локамп
Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой.
Nur wer immer wieder allein war, kannte das Glück des Beieinanderseins.
Такт — это неписанное соглашение не замечать чужих ошибок и не заниматься их исправлением.
Takt ist eine stillschweigende Vereinbarung, über gemeinsame Fehler hinwegzusehen, anstatt sich zu läutern.
— Готтфрид Ленц
И вдруг я увидел, что значу что-то для другого человека и что он счастлив только от того, что я рядом с ним. Такие слова сами по себе звучат очень просто, но когда вдумаешься в них, начинаешь понимать, как это все бесконечно важно. Это может поднять бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это любовь и все-таки нечто другое. Что-то такое, ради чего стоит жить. Мужчина не может жить ради любви. Но ради другого человека — может.
Jetzt sah ich plötzlich, daß ich einem Menschen etwas sein konnte, einfach weil ich da war, und daß er glücklich war, weil ich bei ihm war. Wenn man das so sagt, klingt es sehr einfach, aber wenn man darüber nachdenkt, ist es eine ungeheure Sache, die überhaupt kein Ende hat. Es ist etwas, das einen ganz zerreißen und verändern kann. Es ist Liebe und doch etwas anderes. Etwas, wofür man leben kann. Für die Liebe kann ein Mann nicht leben. Für einen Menschen wohl.
— Роберт Локамп
Когда ещё хочется жить, то это значит, что есть у тебя что-то любимое. Так, конечно, тяжелее, но вместе с тем и легче…
Wenn man noch leben möchte, dann ist etwas da, was man liebt. Es ist schwerer, aber auch leichter.
— Пат
Хороший конец бывает только тогда, когда до него всё было плохо. Уж куда лучше плохой конец.
Ein Ende kann doch nur gut sein, wenn alles vorher schlecht war. Da ist ein schlechtes Ende viel besser.
— Роберт Локамп
Он улыбнулся и махнул рукой:
— Не надо благодарить. Все в руках божьих. — Он смотрел на меня еще с минуту, чуть вытянув шею и наклонив голову вперед, и мне показалось, будто его лицо дрогнуло. — Главное, верьте, — сказал он. — Небесный отец помогает. Он помогает всегда, даже если иной раз мы и не понимаем этого. — Потом он кивнул мне и пошел.
Я смотрел ему вслед, пока за ним не захлопнулась дверь. «Да, — подумал я, — если бы все это было так просто! Он помогает, он всегда помогает! Но помог ли он Бернарду Визе, когда тот лежал в Гоутхолстерском лесу с простреленным животом и кричал, помог ли Катчинскому, павшему под Гандзееме, оставив больную жену и ребенка, которого он так и не увидел, помог ли Мюллеру, и Лееру, и Кеммериху, помог ли маленькому Фридману, и Юргенсу, и Бергеру, и миллионам других? Проклятье! Слишком много крови было пролито на этой земле, чтобы можно было сохранить веру в небесного отца!»
Люди куда более опасный яд, чем водка и табак, мой милый.
— Пат
Родиться глупым не стыдно; стыдно только умирать глупцом.
— Ленц
Самая тяжелая болезнь мира — мышление! Она неизлечима.
— Готтфрид
Возлюби ближнего своего
Город кажется человеку чужим, пока он в нем не поест и не выпьет.
[править]Триумфальная арка
Женщин следует либо боготворить, либо оставлять. Всё прочее ложь.
Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.
Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, которого ты в прошлом любил.
Забыть… Какое слово! В нем и ужас, и утешение, и призрачность. Кто бы мог жить, не забывая? Но кто способен забыть всё, о чём не хочется помнить? Шлак воспоминаний, разрывающий сердце. Свободен лишь тот, кто утратил всё, ради чего стоит жить.
Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.
Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.
Судьба никогда не может быть сильнее спокойного мужества, которое противостоит ей.
Человек никогда не может закалиться. Он может только ко многому привыкнуть.
Вечное дешевое отчаяние — отчаяние ночной темноты. Приходит с темнотой и исчезает вместе с нею.
Ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
Никогда еще жизнь не была так драгоценна как сегодня… когда она так мало стоит.
В хладнокровных размышлениях можно растворить ненависть и обратить ее в целеустремленность.
Раскаяние — самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.
Власть — самая заразная болезнь на свете.
Человек велик в своих замыслах, но немощен в их осуществлении. В этом и его беда, и его обаяние.
Страшно, как все, к чему прикасается тело — постель, белье, даже ванна, — лишившись человеческого тепла, мгновенно мертвеет. Утратив тепло, вещи становятся отталкивающими.
Люди любят друг друга, и в этом — всё.
Кто ничего не ждет, никогда не будет разочарован.
Не важно, где жить. Важно только то, на что мы тратим свою жизнь.
От оскорбления можно защититься, от сострадания нельзя.
Иногда легче переспать с мужчиной, чем назвать его по имени.
Самый легкий характер у циников, самый невыносимый — у идеалистов.
Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух.
Все, что можно уладить с помощью денег, обходится дешево.
Терпимость — дочь сомнения.
Самый верный способ избавиться от любви к женщине — время от времени спать с ней. Не давать волю воображению.
Случайностей нет только в хорошей литературе, в жизни же они бывают на каждом шагу, и притом — преглупые.
Если кристалл раскололся под тяжёлым молотом сомнения, его можно в лучшем случае склеить, не больше. Склеить, лгать и смотреть, как он едва преломляет свет, вместо того, чтобы сверкать ослепительным блеском. Ничто не возвращается. Ничто не восстанавливается.
Одиночество — извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем многое другое. О нём лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда.
Только мечта помогает нам примириться с действительностью.
Жизнь слишком серьезная вещь, чтобы кончиться прежде, чем мы перестанем дышать.
Спокойно прожить жизнь – вот что сегодня кажется самым невероятным приключением.
Если все равно ничего нельзя сделать, незачем доводить себя до безумия
... любовь. Вечное чудо. Она не только озряет радугой мечты серое небо повседневности, она может окружить романтическим ореолом и кучку дерьма... Чудо и чудовищная насмешка
Так бывает всегда: только мелочи объясняют все, значительные поступки ничего не объясняют. В них слишком много от мелодрамы, от искушения солгать
Время жить и время умирать
Ночью каждый таков, каким ему бы следовало быть, а не такой, каким он стал.
Хорошо, когда есть сигареты. Иногда это даже лучше, чем друзья. Сигареты не сбивают с толку. Они молчаливые друзья.
Иногда удается спросить себя, только когда спросишь другого.
Мимо них молча проходила вереница людей. Нагнувшись, всматривались они в бледные окостеневшие лица и искали близких. Гребер тоже примкнул к этой веренице. Какая-то женщина в нескольких шагах впереди вдруг опустилась наземь перед одним из мертвецов и зарыдала. Остальные молча обошли женщину и продолжали свой путь…
Чудо всегда ждёт нас где-то рядом с отчаянием.
А иной раз, когда тишина кричит, приходится заглушать ее самым громким, что у тебя есть.
Совесть обычно мучит не тех, кто виноват.
Чёрный обелиск
– Конечно. Где ложь и где правда, знает только Бог. Но если он Бог, то не может существовать ни лжи, ни правды. Тогда все – Бог. Лживым было бы только то, что вне его. Если же существовало бы что-нибудь вне его или противоположное ему, он был бы только ограниченным богом. А ограниченный бог – не Бог. Значит, или все правда, или Бога нет. Видишь, как просто..
»Natürlich nicht. Falsch und Richtig weiß nur Gott. Wenn er aber Gott ist, gibt es kein Falsch und Richtig. Alles ist Gott. Falsch wäre es nur, wenn es außer ihm wäre. Wenn aber etwas außer oder gegen ihn sein könnte, wäre er nur ein beschränkter Gott. Und ein beschränkter Gott ist kein Gott. Also ist alles richtig, oder es gibt keinen Gott. So einfach ist das.«
— Изабелла
Не пренебрегайте мудростью церкви. Это единственная диктатура, которая устояла в течение двух тысячелетий.
Где прекрасные спокойные дни 1922 года? Доллар поднялся в тот год с двухсот пятидесяти марок всего до десяти тысяч. Уже не говоря о 1921-м — тогда это были какие-то несчастные триста процентов.
Страдания любви нельзя победить философией — можно только с помощью другой женщины.
Те, кто считает себя справедливым, особенно безжалостны.
Исполнение — враг желания.
Любовь не печальна, а только приносит печаль, оттого что она неосуществима и удержать ее нельзя.
Среди женщин, готовность помочь и понимание можно, к сожалению, найти лишь у некрасивых и пожилых особ.
Поэтому мы и войну проиграли! Во всем виноваты наша расхлябанная интеллигенция и евреи.
– И велосипедисты, – добавляет Ризенфельд.
– При чем тут велосипедисты? – в свою очередь, удивляется Генрих.
– А при чем тут евреи? – отвечает вопросом на вопрос Ризенфельд.
Смерть одного человека – это смерть, а смерть двух миллионов – только статистика.
Жизнь взаймы
До самых простых истин доходишь иногда окольными путями.
Кто хочет удержать — тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить — того стараются удержать…
..но какая в том польза, даже если знаешь, что другой прав? Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя. Люди живут чувствами, а для чувств безразлично, кто прав
Что я знаю о море огней, о проспектах и улицах, сверкающих по ночам?
Счастье? Как сузилось это беспредельное слово, сиявшее некогда в моих мечтах.
Какой смысл вести торг со временем? И что такое, в сущности, длинная жизнь? Длинное прошлое. Наше будущее каждый раз длится только до следующего вздоха. Никто не знает, что будет потом. Каждый из нас живет минутой. Все, что ждет нас после этой минуты - только надежды и иллюзии.
Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя.
В любви нечего прощать
Ночь в Лиссабоне
Жизнь человека всегда бесконечно больше любых противоречий, в которые он попадает.
Странно, каких только путей мы не выбираем, чтобы скрыть свои истинные чувства.
Ненависть — это кислота, которая разъедает душу.
Женщинам ничего не нужно объяснять, с ними всегда нужно действовать.
Чудо, когда его переживаешь, никогда не бывает полным, только воспоминание делает его таким.
Das Wunder, wenn man es erlebt, ist nie vollkommen. Erst die Erinnerung macht es dazu.
Во время бегства и опасности, в отчаянии, как раз и начинаешь верить в чудо: иначе нельзя выжить.
В неприятных воспоминаниях есть одна хорошая сторона: они убеждают человека в том, что теперь он счастлив, даже если секунду назад он в это не верил.
Никогда мир не кажется таким прекрасным, как в то мгновение, когда вы прощаетесь с ним, когда вас лишают свободы.
Разве мы можем знать истинную меру своего счастья, если нам неизвестно, что ждет нас впереди.
Справедливость — это роскошь, о которой можно говорить только в спокойные времена.
Разлука в десять раз длиннее совместной жизни.
В жизни больше несчастья, чем счастья. То, что она не длится вечно,— просто милосердие.
Тени в раю
Тот, кто умеет только ненавидеть или только любить, — завидно примитивен.
Культура — тонкий пласт, её может смыть обыкновенный дождик. Этому нас научил немецкий народ — народ поэтов и мыслителей. Он считался высоко цивилизованным. И сумел перещеголять Аттилу и Чингисхана, с упоением совершив мгновенный поворот к варварству.
Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности если ума нет.
Мир полон добрых людей,но замечаешь их, лишь когда оказываешься в беде.
В конце концов, все воспоминания печальны — ведь они связаны с прошлым.
Ложь застревает в памяти надёжнее, чем правда.
Счастливы все, кто здоров. Только пока ты здоров, этого не замечаешь. И стоит тебе поправиться, ты снова все забываешь. По-настоящему это можно осознать лишь перед смертью.
Станция на горизонте
Странная вещь: чувство долга бывает у человека до двадцати пяти и после тридцати пяти лет, — в первый раз на почве идеализма, потом — из практических соображений. Промежуток — это время капризов и безрассудных идей.
Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Ещё хуже - отдать своё сердце одному единственному человеку, ибо что останется, если он уйдёт? А он всегда уходит...
Мы шутим не потому, что нам свойственно чувство юмора, нет, мы стараемся не терять чувства юмора, потому что без него мы пропадем.
Предаваться унынию можно лишь до тех пор, пока дела идут еще не совсем скверно.
Лишь в лазарете видишь воочию, что такое война.
Dem wahren Schrecken des Krieges lernt man erst im Lazarett kennen.
Возвращение
Кому не везет, тот и в носу ковыряя, сломает палец.
Кто лишен возможности стрелять, тому на многое рассчитывать не приходится.
Быть может, только потому вновь и вновь возникают войны, что один никогда не может до конца почувствовать, как страдает другой.
Три товарища
Одиночество легче, когда не любишь.
От принципов необходимо иногда отступать, иначе они не доставляют радости.
Prinzipien muß man durchbrechen, sonst machen sie keine Freude.
— Готтфрид Ленц
Жизнь слишком длинна для одной любви.
Das menschliche Leben ist zu lang für die Liebe.
— Роза «Железная кобыла»
Брат, жизнь — это болезнь, а смерть начинается уже с рождения.
Brüder, das Leben ist eine Krankheit, und der Tod beginnt schon mit der Geburt.
— Фердинанд Грау
— Но ты не должна меня ждать. Никогда. Очень страшно ждать чего-то.
Она покачала головой:
— Этого ты не понимаешь, Робби. Страшно, когда нечего ждать.
»Du sollst aber nicht auf mich warten. Nie. Es ist schrecklich, auf etwas zu warten.«
Sie schüttelte den Kopf. »Das verstehst du nicht, Robby. Es ist nur schrecklich, nichts zu haben, auf das man warten kann.«
Пока человек не сдаётся, он сильнее своей судьбы.
Solange man sich nicht ergibt, ist man mehr als das Schicksal.
— Роберт Локамп
Чем меньше человек заботится о своем душевном состоянии, тем большего он стоит.
Je weniger Selbstgefühl ein Mensch hat, um so mehr ist er wert.
— Готтфрид Ленц
Меланхоликом становишься, когда размышляешь о жизни, а циником — когда видишь, что делает из неё большинство людей.
Melancholisch wird man, wenn man über das Leben nachdenkt — zynisch, wenn man sieht, wie die meisten damit fertig werden.
— Фердинанд Грау
Настоящий идеалист стремится к деньгам. Деньги — это свобода. А свобода — жизнь.
Ein echter Idealist strebt nach Geld. Geld ist gemünzte Freiheit. Und Freiheit ist Leben.
— Роберт Локамп
Человек без любви всё равно что мертвец в отпуске.[1]
Ohne Liebe ist man doch eigentlich auch bloß 'ne Leiche auf Urlaub.
— Роберт Локамп
Жалость самый бесполезный предмет на свете. Она — обратная сторона злорадства.
»Mitleid ist der nutzloseste Artikel, den es auf der Welt gibt«, sagte ich ärgerlich.»Es ist die Kehrseite der Schadenfreude, das sollten Sie wissen.«
— Роберт Локамп
Женщина не должна говорить мужчине, что любит его. Об этом пусть говорят ее сияющие, счастливые глаза. Они красноречивее всяких слов.
Ich fand, daß eine Frau einem Mann nicht sagen sollte, daß sie ihn liebte. Sie bekam nur strahlende, glückliche Augen, und damit sagte sie mehr als mit noch so vielen Worten.
Настоящая любовь не терпит посторонних.
Richtige Liebe verträgt keine Leute.
— Роберт Локамп
Только тот, кто не раз оставался один, знает счастье встреч с любимой.
Nur wer immer wieder allein war, kannte das Glück des Beieinanderseins.
Такт — это неписанное соглашение не замечать чужих ошибок и не заниматься их исправлением.
Takt ist eine stillschweigende Vereinbarung, über gemeinsame Fehler hinwegzusehen, anstatt sich zu läutern.
— Готтфрид Ленц
И вдруг я увидел, что значу что-то для другого человека и что он счастлив только от того, что я рядом с ним. Такие слова сами по себе звучат очень просто, но когда вдумаешься в них, начинаешь понимать, как это все бесконечно важно. Это может поднять бурю в душе человека и совершенно преобразить его. Это любовь и все-таки нечто другое. Что-то такое, ради чего стоит жить. Мужчина не может жить ради любви. Но ради другого человека — может.
Jetzt sah ich plötzlich, daß ich einem Menschen etwas sein konnte, einfach weil ich da war, und daß er glücklich war, weil ich bei ihm war. Wenn man das so sagt, klingt es sehr einfach, aber wenn man darüber nachdenkt, ist es eine ungeheure Sache, die überhaupt kein Ende hat. Es ist etwas, das einen ganz zerreißen und verändern kann. Es ist Liebe und doch etwas anderes. Etwas, wofür man leben kann. Für die Liebe kann ein Mann nicht leben. Für einen Menschen wohl.
— Роберт Локамп
Когда ещё хочется жить, то это значит, что есть у тебя что-то любимое. Так, конечно, тяжелее, но вместе с тем и легче…
Wenn man noch leben möchte, dann ist etwas da, was man liebt. Es ist schwerer, aber auch leichter.
— Пат
Хороший конец бывает только тогда, когда до него всё было плохо. Уж куда лучше плохой конец.
Ein Ende kann doch nur gut sein, wenn alles vorher schlecht war. Da ist ein schlechtes Ende viel besser.
— Роберт Локамп
Он улыбнулся и махнул рукой:
— Не надо благодарить. Все в руках божьих. — Он смотрел на меня еще с минуту, чуть вытянув шею и наклонив голову вперед, и мне показалось, будто его лицо дрогнуло. — Главное, верьте, — сказал он. — Небесный отец помогает. Он помогает всегда, даже если иной раз мы и не понимаем этого. — Потом он кивнул мне и пошел.
Я смотрел ему вслед, пока за ним не захлопнулась дверь. «Да, — подумал я, — если бы все это было так просто! Он помогает, он всегда помогает! Но помог ли он Бернарду Визе, когда тот лежал в Гоутхолстерском лесу с простреленным животом и кричал, помог ли Катчинскому, павшему под Гандзееме, оставив больную жену и ребенка, которого он так и не увидел, помог ли Мюллеру, и Лееру, и Кеммериху, помог ли маленькому Фридману, и Юргенсу, и Бергеру, и миллионам других? Проклятье! Слишком много крови было пролито на этой земле, чтобы можно было сохранить веру в небесного отца!»
Люди куда более опасный яд, чем водка и табак, мой милый.
— Пат
Родиться глупым не стыдно; стыдно только умирать глупцом.
— Ленц
Самая тяжелая болезнь мира — мышление! Она неизлечима.
— Готтфрид
Возлюби ближнего своего
Город кажется человеку чужим, пока он в нем не поест и не выпьет.
[править]Триумфальная арка
Женщин следует либо боготворить, либо оставлять. Всё прочее ложь.
Любовь не пятнают дружбой. Конец есть конец.
Ни один человек не может стать более чужим, чем тот, которого ты в прошлом любил.
Забыть… Какое слово! В нем и ужас, и утешение, и призрачность. Кто бы мог жить, не забывая? Но кто способен забыть всё, о чём не хочется помнить? Шлак воспоминаний, разрывающий сердце. Свободен лишь тот, кто утратил всё, ради чего стоит жить.
Женщина от любви умнеет, а мужчина теряет голову.
Кто слишком часто оглядывается назад, легко может споткнуться и упасть.
Судьба никогда не может быть сильнее спокойного мужества, которое противостоит ей.
Человек никогда не может закалиться. Он может только ко многому привыкнуть.
Вечное дешевое отчаяние — отчаяние ночной темноты. Приходит с темнотой и исчезает вместе с нею.
Ничего не принимайте близко к сердцу. Немногое на свете долго бывает важным.
Никогда еще жизнь не была так драгоценна как сегодня… когда она так мало стоит.
В хладнокровных размышлениях можно растворить ненависть и обратить ее в целеустремленность.
Раскаяние — самая бесполезная вещь на свете. Вернуть ничего нельзя. Ничего нельзя исправить. Иначе все мы были бы святыми. Жизнь не имела в виду сделать нас совершенными. Тому, кто совершенен, место в музее.
Власть — самая заразная болезнь на свете.
Человек велик в своих замыслах, но немощен в их осуществлении. В этом и его беда, и его обаяние.
Страшно, как все, к чему прикасается тело — постель, белье, даже ванна, — лишившись человеческого тепла, мгновенно мертвеет. Утратив тепло, вещи становятся отталкивающими.
Люди любят друг друга, и в этом — всё.
Кто ничего не ждет, никогда не будет разочарован.
Не важно, где жить. Важно только то, на что мы тратим свою жизнь.
От оскорбления можно защититься, от сострадания нельзя.
Иногда легче переспать с мужчиной, чем назвать его по имени.
Самый легкий характер у циников, самый невыносимый — у идеалистов.
Какими жалкими становятся истины, когда высказываешь их вслух.
Все, что можно уладить с помощью денег, обходится дешево.
Терпимость — дочь сомнения.
Самый верный способ избавиться от любви к женщине — время от времени спать с ней. Не давать волю воображению.
Случайностей нет только в хорошей литературе, в жизни же они бывают на каждом шагу, и притом — преглупые.
Если кристалл раскололся под тяжёлым молотом сомнения, его можно в лучшем случае склеить, не больше. Склеить, лгать и смотреть, как он едва преломляет свет, вместо того, чтобы сверкать ослепительным блеском. Ничто не возвращается. Ничто не восстанавливается.
Одиночество — извечный рефрен жизни. Оно не хуже и не лучше, чем многое другое. О нём лишь чересчур много говорят. Человек одинок всегда и никогда.
Только мечта помогает нам примириться с действительностью.
Жизнь слишком серьезная вещь, чтобы кончиться прежде, чем мы перестанем дышать.
Спокойно прожить жизнь – вот что сегодня кажется самым невероятным приключением.
Если все равно ничего нельзя сделать, незачем доводить себя до безумия
... любовь. Вечное чудо. Она не только озряет радугой мечты серое небо повседневности, она может окружить романтическим ореолом и кучку дерьма... Чудо и чудовищная насмешка
Так бывает всегда: только мелочи объясняют все, значительные поступки ничего не объясняют. В них слишком много от мелодрамы, от искушения солгать
Время жить и время умирать
Ночью каждый таков, каким ему бы следовало быть, а не такой, каким он стал.
Хорошо, когда есть сигареты. Иногда это даже лучше, чем друзья. Сигареты не сбивают с толку. Они молчаливые друзья.
Иногда удается спросить себя, только когда спросишь другого.
Мимо них молча проходила вереница людей. Нагнувшись, всматривались они в бледные окостеневшие лица и искали близких. Гребер тоже примкнул к этой веренице. Какая-то женщина в нескольких шагах впереди вдруг опустилась наземь перед одним из мертвецов и зарыдала. Остальные молча обошли женщину и продолжали свой путь…
Чудо всегда ждёт нас где-то рядом с отчаянием.
А иной раз, когда тишина кричит, приходится заглушать ее самым громким, что у тебя есть.
Совесть обычно мучит не тех, кто виноват.
Чёрный обелиск
– Конечно. Где ложь и где правда, знает только Бог. Но если он Бог, то не может существовать ни лжи, ни правды. Тогда все – Бог. Лживым было бы только то, что вне его. Если же существовало бы что-нибудь вне его или противоположное ему, он был бы только ограниченным богом. А ограниченный бог – не Бог. Значит, или все правда, или Бога нет. Видишь, как просто..
»Natürlich nicht. Falsch und Richtig weiß nur Gott. Wenn er aber Gott ist, gibt es kein Falsch und Richtig. Alles ist Gott. Falsch wäre es nur, wenn es außer ihm wäre. Wenn aber etwas außer oder gegen ihn sein könnte, wäre er nur ein beschränkter Gott. Und ein beschränkter Gott ist kein Gott. Also ist alles richtig, oder es gibt keinen Gott. So einfach ist das.«
— Изабелла
Не пренебрегайте мудростью церкви. Это единственная диктатура, которая устояла в течение двух тысячелетий.
Где прекрасные спокойные дни 1922 года? Доллар поднялся в тот год с двухсот пятидесяти марок всего до десяти тысяч. Уже не говоря о 1921-м — тогда это были какие-то несчастные триста процентов.
Страдания любви нельзя победить философией — можно только с помощью другой женщины.
Те, кто считает себя справедливым, особенно безжалостны.
Исполнение — враг желания.
Любовь не печальна, а только приносит печаль, оттого что она неосуществима и удержать ее нельзя.
Среди женщин, готовность помочь и понимание можно, к сожалению, найти лишь у некрасивых и пожилых особ.
Поэтому мы и войну проиграли! Во всем виноваты наша расхлябанная интеллигенция и евреи.
– И велосипедисты, – добавляет Ризенфельд.
– При чем тут велосипедисты? – в свою очередь, удивляется Генрих.
– А при чем тут евреи? – отвечает вопросом на вопрос Ризенфельд.
Смерть одного человека – это смерть, а смерть двух миллионов – только статистика.
Жизнь взаймы
До самых простых истин доходишь иногда окольными путями.
Кто хочет удержать — тот теряет. Кто готов с улыбкой отпустить — того стараются удержать…
..но какая в том польза, даже если знаешь, что другой прав? Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя. Люди живут чувствами, а для чувств безразлично, кто прав
Что я знаю о море огней, о проспектах и улицах, сверкающих по ночам?
Счастье? Как сузилось это беспредельное слово, сиявшее некогда в моих мечтах.
Какой смысл вести торг со временем? И что такое, в сущности, длинная жизнь? Длинное прошлое. Наше будущее каждый раз длится только до следующего вздоха. Никто не знает, что будет потом. Каждый из нас живет минутой. Все, что ждет нас после этой минуты - только надежды и иллюзии.
Разум дан человеку, чтобы он понял: жить одним разумом нельзя.
В любви нечего прощать
Ночь в Лиссабоне
Жизнь человека всегда бесконечно больше любых противоречий, в которые он попадает.
Странно, каких только путей мы не выбираем, чтобы скрыть свои истинные чувства.
Ненависть — это кислота, которая разъедает душу.
Женщинам ничего не нужно объяснять, с ними всегда нужно действовать.
Чудо, когда его переживаешь, никогда не бывает полным, только воспоминание делает его таким.
Das Wunder, wenn man es erlebt, ist nie vollkommen. Erst die Erinnerung macht es dazu.
Во время бегства и опасности, в отчаянии, как раз и начинаешь верить в чудо: иначе нельзя выжить.
В неприятных воспоминаниях есть одна хорошая сторона: они убеждают человека в том, что теперь он счастлив, даже если секунду назад он в это не верил.
Никогда мир не кажется таким прекрасным, как в то мгновение, когда вы прощаетесь с ним, когда вас лишают свободы.
Разве мы можем знать истинную меру своего счастья, если нам неизвестно, что ждет нас впереди.
Справедливость — это роскошь, о которой можно говорить только в спокойные времена.
Разлука в десять раз длиннее совместной жизни.
В жизни больше несчастья, чем счастья. То, что она не длится вечно,— просто милосердие.
Тени в раю
Тот, кто умеет только ненавидеть или только любить, — завидно примитивен.
Культура — тонкий пласт, её может смыть обыкновенный дождик. Этому нас научил немецкий народ — народ поэтов и мыслителей. Он считался высоко цивилизованным. И сумел перещеголять Аттилу и Чингисхана, с упоением совершив мгновенный поворот к варварству.
Нет ничего утомительнее, чем присутствовать при том, как человек демонстрирует свой ум. В особенности если ума нет.
Мир полон добрых людей,но замечаешь их, лишь когда оказываешься в беде.
В конце концов, все воспоминания печальны — ведь они связаны с прошлым.
Ложь застревает в памяти надёжнее, чем правда.
Счастливы все, кто здоров. Только пока ты здоров, этого не замечаешь. И стоит тебе поправиться, ты снова все забываешь. По-настоящему это можно осознать лишь перед смертью.
Станция на горизонте
Странная вещь: чувство долга бывает у человека до двадцати пяти и после тридцати пяти лет, — в первый раз на почве идеализма, потом — из практических соображений. Промежуток — это время капризов и безрассудных идей.
Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Ещё хуже - отдать своё сердце одному единственному человеку, ибо что останется, если он уйдёт? А он всегда уходит...
Комментариев нет:
Отправить комментарий